Loading AI tools
венгерский писатель и поэт Из Википедии, свободной энциклопедии
Бела Балаж[1] (венг. Balázs Béla; наст. имя и фамилия Герберт Бауэр, венг. Bauer Herbert, 4 августа 1884, Сегедин — 17 мая 1949, Будапешт) — венгерский писатель, поэт, драматург, сценарист, теоретик кино; доктор философских наук.
Бела Балаж | |
---|---|
венг. Balázs Béla | |
Имя при рождении | Герберт Бауэр, венг. Bauer Herbert |
Дата рождения | 4 августа 1884 |
Место рождения | Сегедин, Австро-Венгрия |
Дата смерти | 17 мая 1949 (64 года) |
Место смерти | Будапешт, Венгрия |
Гражданство |
Австро-Венгрия, Венгерская Советская Республика, Вторая Венгерская Республика |
Образование |
|
Род деятельности | прозаик, поэт, драматург, сценарист, кинокритик |
Жанр | рассказ, очерк, повесть, роман, пьеса, драма |
Язык произведений | венгерский, немецкий |
Награды | |
Медиафайлы на Викискладе |
Из еврейской семьи. В возрасте шести лет переехал с семьёй в Левочу ныне в восточной Словакии, но после смерти отца, учителя гимназии и филолога Симона Бауэра[венг.], с матерью вернулся в Сегед. В 1902 году поступил в Будапештский научный университет имени Петера Пазманя. В общежитии Коллегиума Лоранда Этвёша его соседом по комнате был будущий композитор Золтан Кодай. Окончив университет в 1906 году, отправился продолжать учёбу за границей. Так, в Берлинском университете он посещал лекции Георга Зиммеля и других всемирно известных учёных. В Берлине одновременно работал над своей первой книгой — «Эстетикой смерти» (венг. Halálesztétika)
Первая публикация его стихов состоялась в 1908 году в антологии «Завтра» (венг. Holnap Antológia). В то время был последовательным поэтом-символистом, печатался в основанном Эндре Ади журнале «Запад» (венг. Nyugat). В 1909 на сцене поставлено его первое драматическое произведение — пьеса «Доктор Маргит Сельпаль» (венг. Doktor Szélpál Margit). В 1910 написал одноактную драму-мистерию в стихах «Замок герцога Синяя Борода». По замыслу автора, пьеса была не только самостоятельным произведением, но и готовым оперным либретто для Золтана Кодая. Однако присутствовавший при чтении пьесы Бела Барток был настолько захвачен этим замыслом, что Балаж отдал этот текст ему. Так появилась единственная опера Бартока.
В 1911—1912 годах путешествовал по Европе, жил в Италии, Париже и Берлине; в это же время вышли первые сборники его стихов. В 1914 году добровольцем ушёл на фронт; его военные дневники, рисующие мрачные картины ужасающих армейских будней, увидели свет в 1916 году. Балаж, близко знакомый с большинством деятелей Венгерской коммунистической партии и участвовавший в «Воскресном кружке» Дьёрдя Лукача, наряду с такими деятелями венгерской культуры, как Бела Фогараши, Фредерик Антал, Арнольд Хаузер, приветствовал установление в Венгрии советской власти, вошёл в состав Директории революционных писателей и работал в Наркомате просвещения Венгерской советской республики. После разгрома режима эмигрировал из страны, выехав, подобно многим другим венгерским социалистам, в Вену, где сотрудничал в целом ряде немецко- и венгерскоязычных изданий, издавал поэзию, а также труды по киноведению (включая «Видимого человека»).
С 1926 года жил и работал в Берлине, где сотрудничал с Георгом Вильгельмом Пабстом и Эрвином Пискатором. Вступил в Коммунистическую партию Германии. В 1932 году совместно с Лени Рифеншталь поставил фильм «Голубой свет». В конце 1932 года по приглашению кинофабрики «Межрабпомфильм» приехал в Москву. В 1933 году совместно с Н. Лойтером работал над экранизацией романа Белы Иллеша «Тисса горит» о венгерской революции 1919 года. Однако фильм на экраны не вышел. Балаж остался в Москве. Преподавал в институте кинематографии.
С 1938 года — ведущий сотрудник газеты «Новый голос» (венг. Új Hang), издававшейся в Москве на венгерском языке.
В эти годы формировались его реалистические позиции, которые отразились в таких произведениях, как роман «Невозможные люди» (1930, на немецком языке, русский перевод вышел в 1930, а венгерская версия — в 1965 году), автобиографический роман «Юность мечтателя» (1948), пьеса «Моцарт» (1941), сборники стихов «Лети, моё слово» (1944), «Мой путь» (1945; премия имени Кошута, 1949).
Балаж уделял немало внимания киноискусству. Ему принадлежат книги о кино «Видимый человек» (1924, на немецком языке, русский перевод опубликован в 1925, а венгерский вариант, «Látható ember», — в 1958 году), «Дух фильма» (1930, на немецком языке, русский перевод 1935 года), «Искусство кино» (1945).
Балаж — автор нескольких киносценариев. Он был одним из сценаристов таких фильмов, как «Трёхгрошовая опера»[2] Г. В. Пабста по пьесе Бертольта Брехта, «Голубой свет» Лени Рифеншаль (1932), «Где-то в Европе» (1947, режиссёр — Геза фон Радваньи).
Был близким другом философа-марксиста Дьёрдя Лукача.
В своей работе «Кино» Жиль Делёз назвал Балажа первопроходцем в исследовании лица и крупного плана[3][4]. Взгляд в зеркало, лицо и крупный план стали аналитическим фокусом кинотеории только в 60-70 годы, однако первым, кто обратил на это внимание был именно Бела Балаж в своей книге «Видимый человек. Очерки драматургии фильма», вышедшей в 1924 году. В ней он подчеркнул важность крупного плана: «В каждом действительно художественном фильме драматическая развязка чаще всего дается такого рода мимическим диалогом крупного плана»[5]. В предисловии к своей главной работе, связанной с кино, Балаж активно отстаивает право кино быть искусством, обращаясь как к судьям искусства (философам), так и к теоретикам и практикам. Таким образом он защищает свою теорию от обвинений как в популизме, так и в элитаризме, стремясь донести свою главную идею — кино способно вновь сделать человека и его мир «видимым»[4]. Балаж считает, что изобретение книгопечатания изменило мировую культуру — если до повсеместного использования журналов и книг культура была в первую очередь визуальной, то теперь она стала письменной. Роль письменности для Балажа скорее негативная, ведь она отчуждает человека от выразительности лица и тела: «Все человечество снова начинает учиться позабытому языку гримас и жестов. Перед нами — не словесный суррогат, язык глухонемых, но — зрительная корреспонденция непосредственно воплотившейся психики»[6].
Таким образом, раннее немое кино возвращает нас к эпохе великих кафедральных соборов и традиции религиозной живописи. С другой стороны такие заявления Балажа можно расценить как некое преддверие визуального поворота с его вниманием к иконичности, как об этом пишут историки искусства и исследователи визуальных медиа.[7] Кино помогает нам сново построить мост между человеческим существованием и прямой коммуникацией, опираясь целиком на современные технологии. Крупный план не только позволяет зрителю увидеть мир по-новому, но и посмотреть как будто «в зеркало» (лицо Другого). Фильм не дает нам прямых психологических пояснений, но даже микродвижение на лице человека может стать ключом к пониманию этого человека или его перевоплощению[8]. Также Балаж много внимания уделяет физиогномике, применяя ее не только к живым людям, но и к ландшафтам и объектам.
Хоть идеи Балажа шли несколько в разрез с современными ему кинотеоретиками (Кулешов, Эйзенштейн), тем не менее через полвека после издания «Видимого человека», теория крупного плана Балажа была признана и повлияла в том числе на феминистскую теорию кино.
Seamless Wikipedia browsing. On steroids.
Every time you click a link to Wikipedia, Wiktionary or Wikiquote in your browser's search results, it will show the modern Wikiwand interface.
Wikiwand extension is a five stars, simple, with minimum permission required to keep your browsing private, safe and transparent.