Имморализм

Имморали́зм (лат. immoralismus: от лат. in- — не- и лат. moralis — нравственный) — целостная мировоззренческая позиция, заключающаяся в отрицании принципов и предписаний морали^[1][2][3].

В философии

В философии имморализм рассматривается как независимый критический по отношению к морали тип мышления и равноправная сторона культурного диалога^[1]. На разных этапах развития человеческого общества имморализм представлялся не только равноправным инвариантом — антитезой, но и мощной социальной силой, которая оказывала значительные влияния на исторический вектор^[1].

Традиционно имморализм разделяется на два течения^[1][2][3]:

• Абсолютный имморализм — полное отрицание самого принципа морального регулирования — всех моральных ценностей вплоть до различия между добром и злом, необязательность следования нормам морали.
• Относительный имморализм — восприятие морали как свода правил, который должен отличаться в зависимости от времени, места, области деятельности^{[прим. 1]}, культурной среды, положения человека в обществе и тому подобное^[4][5]; в частности может выражаться в переосмыслении «устаревших» моральных принципов.

Имморализм следует отличать от аморализма — отказа от соблюдения моральных принципов полностью или в определённых ситуациях, областях человеческой деятельности^[2][3].

Имморализм в той или иной форме присутствует в самых ранних философских изысканиях начиная с античности, положительно коррелируя с такими течениями, как релятивизм, агностицизм, нигилизм и тому подобное^[1].

К последователям «чистого» имморализма можно отнести софистов, скептиков, Макиавелли, Ницше, раннего Шестова и других^[1].

К латентным или частичным сторонникам имморализма относят киников, стоиков, эпикурейцев, механицистов, детерминистов Нового Времени, марксистов и других^[1].

Среди самобытной — отличной от мировой, российской традиции имморализма выделяют Константина Леонтьева, Льва Шестова, частично Василия Розанова, Вячеслава Иванова, Дмитрия Мережковского и других^[1]. Для российской школы имморализма характерен выход за границы морали для поиска «истинного» метафизического бытия^[1]. Наиболее ярко это отражает призыв абсолютного имморалиста Шестова искать то, что глубже морали, — искать Бога^[1].

См. также

• Эгоцентризм