Московское реальное училище Фидлера

У этого термина существуют и другие значения, см. Реформатское училище.

Московское реальное училище И. И. Фидлера (также известно как Реформаторское лютеранское училище Ивана Фидлера^[1], Училище Фидлера или Фидлеровская гимназия) — среднее учебное заведение в Москве, организованное Иваном Фидлером. В 1905 году именно с его кровопролитного разгрома началась вооружённая часть Декабрьского восстания в Москве.

«Московское реальное училище Фидлера»
Основана	1876
Директор	Иван Фидлер
Тип	реальное училище
Учеников	100-300
Адрес	Мыльников переулок, № 16/5;

История

Училище было образовано в 1876 году^[2][3]. В конце XIX века «реальное училище с пансионом» располагалось в Доме Лаврентьева (Сверчков пер., 4/1)^[4][5] и на Мясницкой улице (дом 24). При училище был химический класс с лабораторией и кружок хорового пения^[6][7]. В здании училища располагался уникальный аквариум^[8].

Владельцем и директором «частного реального училища при реформатской церкви в Москве» был Иван Фидлер. Официальная владелица основного здания — Р. Э. Фидлер^[9], жена Ивана Фидлера, «весьма состоятельная женщина». В 1890 переехало в дом на улице Жуковского (тогда — Мыльников переулок), построенный по проекту С. С. Эйбушитца в 1889 году. Считалось тогда одним из лучших учебных заведений города. В 1901 году здание было расширено пристройкой с левой стороны (архитектор К. К. Гиппиус).

В зале училища проходили занятия первого Русского гимнастического общества — их посещали Гиляровский, Чехов и Щукин^[10].

В декабре 1905 года, в результате артиллерийского обстрела, здание училища было значительно повреждено^[9], и после ремонта в нём опять поместилось учебное заведение, но на этот раз — реальное училище Н. Г. Баженова (в нём учился Юрий Нагибин).

Известные ученики и педагоги

По воспоминаниям Леонида Сабанеева, среди педагогов и учеников школы «были фигуры красочные и даже впоследствии знаменитые»^[11]:

• Пешков, Максим Алексеевич (1897—1934) — сын писателя Максима Горького.
• Потёмкин, Владимир Петрович (1874—1946) — историк, педагог, дипломат, военачальник, действительный член АН СССР.
• Сакулин, Павел Никитич (1868—1930) — российский и советский литературовед.
• Соколов, Владимир Дмитриевич (1855—1917) — геолог, гидрогеолог, профессор Московских высших женских курсов; брат секретаря исполкома Петросовета Николая Соколова^[12].
• Фриче, Владимир Максимович (1870—1929) — российский и советский литературовед и искусствовед, академик АН СССР.

Мнения современников

Физик, академик Василий Шулейкин тепло отзывался об училище, особо отмечая педагогический состав^[13]. Музыковед Леонид Сабанеев отмечал, что почти все педагоги училища имели левые политические взгляды^[11].

События 1905 года

«Бульдог» — широко распространённый в конце XIX — первой половине XX века тип карманного револьвера, популярное оружие для самообороны

Предшествующие разгрому события

Училище Фидлера с начала 1905 года — один из центров революционной деятельности: здесь разместился штаб боевых дружин Москвы^[14]. «Стрелять учились в подвальной мастерской отливок из гипса, построенной на месте снесённого флигеля»^[15]. В залах училища устраивались стрелковые и строевые занятия дружинников, в подвалах хранилось оружие^[16].

В марте 1905 года здесь происходило нелегальное собрание рабочей и учащейся молодёжи, где присутствовало более 300 человек^[17]. В декабре по Москве стали распространяться слухи, что на 6 декабря (день именин царя Николая II) черносотенцами запланирован разгром мест, где собираются революционеры^[18][19].

4 декабря в здании школы (под охраной дружинников) состоялось закрытое заседание Московского комитета большевиков под председательством Иосифа Дубровинского (с присутствием представителя ЦК РСДРП(б)). Вечером того же дня (в помещении Музея содействия труду^[18]) состоялся третий пленум Московского Совета рабочих депутатов, на котором ожидалось присутствие большого числа гостей — рабочих с московских заводов и фабрик и по 20 представителей от партий — большевиков, меньшевиков, эсеров. «Пленум высказался за восстание»: на 7 декабря была объявлена всеобщая политическая стачка с переходом в вооружённое восстание (окончательное решение планировалось принять 6 декабря).

5 декабря в училище Фидлера состоялась открытая общегородская конференция большевиков Москвы (с участием Марата, Васильева-Южина, Лядова, В. М. Савкова (Тимофей), Лешего-Доссера и других), на которой также присутствовали представители большевистских организаций Подольска, Звенигорода, Волоколамска, Тулы и ряда воинских частей^[20]. 8 декабря московский генерал-губернатор Ф. В. Дубасов, назначенный на эту должность только 24 ноября, объявил в Москве и всей Московской губернии чрезвычайное положение — войска заняли важнейшие пункты города.

Первое столкновение, без кровопролития, произошло 8 декабря вечером в саду «Аквариум»: полиция попыталась разогнать многотысячный митинг (на котором было постановление арестовать генерал-губернатора Дубасова^[21]), разоружив присутствовавших на нём «дружинников» (вооружённых рабочих) — однако действовала нерешительно, и большинство дружинников сумели скрыться. Несколько десятков арестованных на следующий день были отпущены.

Однако в ту же ночь слухи о массовом расстреле митинговавших^[21][22] подвигли нескольких эсеровских боевиков (Павла Доблера и Александра Яковлева-Гудкова^[1]) на совершение первого теракта: пробравшись к зданию охранного отделения, они метнули в его окна две бомбы. Один человек был убит, ещё несколько ранены^[23].

Обстрел 9 декабря

76,2-мм полевая скорострельная пушка образца 1902 года — наиболее вероятное орудие обстрела училища

Вечером 9 декабря в училище собралось около 150—200 дружинников, гимназистов, студентов, учащейся молодёжи. Обсуждался план захвата Николаевского вокзала с целью перерезать сообщение Москвы с Петербургом. После собрания дружинники хотели пойти разоружать полицию. К 21 часу дом Фидлера был окружён войсками (две роты солдат Самогитского полка с артиллерией, эскадрон — или полуэскадрон^[24] — драгун Сумского полка, жандармы и полиция), которые предъявили ультиматум о сдаче. После артиллерийского обстрела (дом был пробит снарядами в нескольких местах^[25]) «восставшие дружинники» (120 человек, половина — эсеры^[21][26]), потеряв несколько человека убитыми и более десятка ранеными, сдались^[27].

Затем часть сдавшихся (около 20 человек) была зарублена драгунами — приказ отдал поручик Соколовский^{[Ком. 1]}. Командир сводного отряда Рахманинов^{[Ком. 2]} остановил бойню. Небольшой части дружинников удалось бежать (например, Владимиру Мазурину^[1]), при том что иностранная пресса сообщала о большом количестве «бежавших»^[31].

Последующие события. Суд

Разгром училища Фидлера правительственными войсками ознаменовал переход к вооружённому восстанию по всей столице.

После этих событий Фидлера арестовали, но отпустили под залог. Он бежал из под залога в Швейцарию.

Впоследствии 99 человек были преданы суду московской судебной палаты^[32] (выделено в отдельное дело и слушание^[1]) — большинство из них были оправданы^[33].

10 декабря 1905 года министр внутренних дел Пётр Дурново спрашивал по телефону адмирала Фёдора Дубасова: «Зачем вы обстреливали дом Фидлера?» На что Дубасов отвечал: «Сам спохватился, но было поздно»^[34].

Версии событий

Различные версии современников штурма училища существенно различаются по целому ряду важнейших параметров: сторона конфликта, первой открывшая огонь; количество орудий и произведённых залпов; потери сторон и т. д.

• Эсер Владимир Зензинов описывал события в училище как героическую оборону, приводя единодушный ответ дружинников на предложение неназванного офицера сдаться как «Будем бороться до последней капли крови! лучше умереть всем вместе!»^[35]. В его версии событий, появившейся на свет в 1953 году, есть и элементы теории заговора со стороны властей против революционеров: «Подслушали разговор по телефону с Охранным Отделением. — „Переговоры переговорами, а всё-таки всех перерубим“». По версии Зензинова, первыми огонь, причём сразу артиллерийский, открыли солдаты: «…в ярко освещённые окна четвёртого этажа со страшным треском полетели снаряды… С четвёртого этажа бросили пять бомб — из них разорвались только три. Одной из них был убит тот самый офицер, который вёл переговоры и шутил с курсистками». Ещё более ярко жестокость властей проявилась, в редакции Зензинова, по отношению к директору училища Ивану Фидлеру, предательски раненому полицейским: «Фидлер вышел на улицу и стал умолять войска не стрелять. Околоточный подошёл к нему и со словами — „мне от вас нужно справочку маленькую получить“ — выстрелил ему в ногу»^[35], — а также в массовом уничтожении уже сдавшихся дружинников и гимназисток, которых растерзали на улице конные уланы.
• Совершенно иной тон имеет версия событий в изложении одного из учителей школы — Леонида Сабанеева. Он называет ситуацию в училище «брожением и неразберихой», а также говорит о фактической «экспроприации» зала училища вопреки воле его директора Фидлера^[11]. Сабанеев также фиксирует роль третьих лиц в превращении учебного заведения в революционный штаб: «В сущности, так и осталось неясным, в какой мере действительно восстали мои гимназисты и даже успели ли они восстать настолько, что гимназия действительно имела тенденцию обратиться в некий стратегически укреплённый пункт. Уже там фигурировали не только гимназисты, но появились и „гимназистки“, и совершенно посторонние лица». Сабанеев сообщает и весьма «юмористическую» версию событий в ночь разгрома: «В день, назначенный для вооружённого восстания, на дровяной склад, находившийся против входа в школу, заявился взвод солдат с небольшой пушкой под командой молодого офицера со знаменитой фамилией Рахманинов… Офицер предложил стражам и лазаретчикам сдаться. Так как тогда вся эта молодёжь была ещё преисполнена революционного мужества, то постыдное предложение было отвергнуто. Пушка выстрелила в направлении учительской, где был лазарет, стена была пробита, и один из наших гимназистов был ранен. Остальные немедленно выкинули белый флаг…»^[11] Следует отметить, что как фотографии дома Фидлера после обстрела (с явными следами как минимум четырёх отверстий от артиллерийских снарядов), так и полицейские протоколы (сообщающие о 3 убитых и 15 раненых революционерах) явно противоречат версии Леонида Сабанеева.
• Официальная версия событий относит «первый выстрел» (брошенную в солдат бомбу) на сторону восставших: «В тот же день [9 декабря] войска бомбардировали училище Фидлера, где засел боевые дружины. С балкона была брошена в войска бомба. Было произведено 12 орудийных выстрелов и несколько ружейных залпов, после чего революционеры сдались в числе 118 чел., потеряв 3 убитыми и 15 ранеными. Со стороны войск убит один прапорщик и ранены 3 пехотных нижних чина, драгун и жандарм. В училище обнаружено 12 бомб, много оружия и большое количество патронов»^[36]. При анализе этой версии обращает на себя внимание тот факт, что в доме, где располагалось училище, отсутствует балкон или подобный ему архитектурный элемент.
• Московский вице-губернатор Владимир Джунковский также выдвигает свою «двухактную» версию произошедшего^[21]. Он «от свидетелей» узнал, что «…когда прибыли войска, то к ним вышел сам директор училища [Иван] Фидлер», которому «было предъявлено требование, чтобы участники митинга сдали оружие». Революционеры ответили отказом, на что им было сообщено, что «тогда им дан был час времени на размышление, после чего в случае нового отказа, по троекратном сигнале войска откроют огонь». По версии Джунковского «за 5 минут до назначенного срока… брошенными из окон бомбами один офицер был убит, другой тяжело ранен. Тогда по дому Фидлера было выпущено из орудий 4 боевых снаряда». После чего «перепуганные участники митинга… выбросили белый платок в знак сдачи», но когда «войска вошли в здание, они были встречены одиночными выстрелами». Тогда из орудий было выпущено было ещё несколько снарядов, после чего «осаждённые сдались»^[21]. В этой версии событий ни о каких массовых расправах над сдавшимися дружинниками нет речи^[21].
• Версия писателя-фантаста Александра Беляева, в изложении Владимира Назарова^[33], звучит так: «Подошли к училищу полицейские и предложили сдать оружие. Надо было двери запереть, полицейские потоптались бы и ушли. Но некий пятнадцатилетний подросток [ученик седьмого класса Салтанов] жутко занервничал и бросил из окошка в стражей порядка две гранаты [три бомбы-„македонки“]. И кого-то из стражей порядка убил. Полицейские под пули лезть не захотели и позвали солдат с пушкой».

Память

• «Гулко ухает фидлеровцев пушкой Машков переулок. Полтораста борцов против тьмы без числа и мерил» — из поэмы Пастернака «Москва в декабре» («905-й год», 1926)^[37].
• Памятная доска на здании бывшего училища.

Литература

• Ярослав Леонтьев, Александр Меленберг. Место бунта: Московское восстание в декабре 1905 г. стало первым серьёзным опытом городской герильи в России // Политический журнал, Архив № 1 (96) / 16 января 2006.
• С. К. Романюк, Из истории московских переулков. Глава XXI. М., 1988.
• Я. Д. Минченков, Воспоминания о передвижниках. «Художник РСФСР». Ленинград, 1965.
• В. Прокофьев, Дубровинский. 1969.
• Л. Мнухин, М. Авриль, В. Лосская. Российское зарубежье во Франции 1919—2000. — Москва: Наука, 2008—2010. — ISBN 978-5-02-036267-3.
• Н. Беглова. Русская школа в Женеве // Наша Газета — Швейцарские новости на русском языке (29.03.2016).
• Б. Л. Пастернак, Полное собрание сочинений в 11 томах. Издательство: Слово/Slovo. 2003—2005.

Комментарии

1. Фёдор Андреевич Соколовский (род. 26.05.1874), поручик Московского жандармского дивизиона. В службу вступил в 1895 году, в 1898 году окончил Тверское юнкерское кавалерийское училище корнетом в 8-й драгунский Смоленский полк. 8 июня 1900 года переведён в Отдельный корпус жандармов в Московский жандармский дивизион^[28].
2. Александр Фёдорович Рахманинов (род. 19.02.1867), ротмистр 3-го драгунского Сумского полка^[21][29]. В службу вступил в 1884 году, в 1886 году окончил Николаевское кавалерийское училище, к 1917 году — полковник^[30].