Салимбене Пармский

У этого термина существуют и другие значения, см. Салимбене.

Салимбене Пармский (итал. Fra Salimbene de Adam da Parma, лат. Salimbene Parmensis; 9 октября 1221 (1221-10-09)^[2], Парма — около 1287^[3] или 1288^[4][5][6], Монтефальконе близ Сан-Поло-д’Энца в Реджо-нель-Эмилия^[7]) — итальянский хронист, монах-францисканец, автор прозаической «Хроники» (лат. Cronica), охватывающей период с 1168 по 1287 год.

Салимбене Пармский
Дата рождения	9 октября 1221[1]
Место рождения	Парма, Папская область
Дата смерти	не ранее 1288[1]
Место смерти	Сан-Поло-д'Энца, Реджо-Эмилия, Эмилия-Романья
Род деятельности	писатель, историк, монах нищенствующего ордена
Язык произведений	средневековая латынь
Произведения в Викитеке
Медиафайлы на Викискладе

Баптистерий Св. Иоанна на Пьяцца Дуомо в Парме. На месте красного здания справа в XIII веке стоял дом Салимбене

Биография

Мемориальная доска на стене здания на Пьяцца Дуомо, на месте которого стоял дом, где 9 октября 1221 года родился Салимбене

Родился 9 октября 1221 года^[8] в Парме^[9] в семье Гвидо ди Адама, выходца из знатной городской семьи Гренони, в молодости принимавшего участие в четвёртом крестовом походе под знамёнами Балдуина Фландрского, и Инмельды, или Юмельды ди Кассио^[10]. Мать отличалась религиозностью, вступив в зрелом возрасте в орден клариссинок, женское ответвление ордена францисканцев.

В детстве получил имя Балиана из Сидона, но в семье традиционно звался Оньибене (итал. Ognibene)^[11]. 4 февраля 1238 года, несмотря на противодействие отца, вступил по примеру старшего брата в орден братьев-миноритов в монастыре в Фано^[12]. В Читта-ди-Кастелло встретил монаха своего ордена, убедившего его сменить амбициозное имя Оньибене на более скромное Салимбене^[10]. Был лично знаком с одним из виднейших учеников Св. Франциска Ассизского Бернардо ди Квинтавалле^{[англ.][13]} и одним из его ближайших соратников, генеральным министром ордена Элиасом Кортонским^{[англ.][14]}.

Много путешествовал по Италии и Франции, занимаясь самообразованием, в частности, в 1239—1241 годах жил в Лукке, в 1241—1243 годах в Сиене, а в 1243—1247 годах в Пизе^[10], где познакомился с учением Иоахима Флорского^[13]. Затем, после краткого пребывания в Кремоне, вернулся в родную Парму, осаждённую войском императора Священной Римской империи Фридриха II^[8], откуда направлен был в Париж^[13], чтобы получить поддержку от короля Франции Людовика IX.

1 ноября 1247 года в Лионе был принят римским папой Иннокентием IV, в декабре того же года в Вильфранше встречался с францисканским миссионером Джованни Плано Карпини, посетившим годом ранее Монгольскую империю^[10], а зимой 1248 года посетил бенедиктинское аббатство Сен-Жермен в Осере, где его удостоил аудиенции король Людовик. Затем отправился в Прованс, сначала в Арль, потом в Экс-ан-Прованс, после посетил Йер, Марсель и Тараскон, откуда перебрался в Геную, где был рукоположён в священники. Вернувшись из Генуи во Францию, 28 февраля 1249 года встречался в Авиньоне с генералом ордена францисканцев Джованни ди Пармой. Вернувшись в Италию через Савойю, обосновался на 7 лет в Ферраре (1249—1256)^[12], занявшись наукой и литературными трудами. Между 1256 и 1258 годами пребывал в Реджо-Эмилии^[15], где встречался с известным францисканским богословом Герардо ди Борго Сан-Донино^[итал.], а также Пьяченце и Модене^[16].

В последние годы жизни, вероятно, продолжал свои странствия, направления которых, из-за его собственных противоречивых указаний, не всегда возможно точно определить. Известно лишь, что весной 1261 года он был в Болонье, после побывал в Римини, на рождество 1265 года посетил Фаэнцу, а в 1265—1266 годах находился в Равенне. В неустановленное время был также в Ассизи, Перудже, Вероне, в 1270 году в Имоле, а в 1273—1274 годах вновь в Фаэнце^[10].

Несмотря на формальный отказ от мирских благ и проповедь нестяжательства, являлся, по-видимому, обеспеченным человеком, хотя не занимал в своём ордене никаких значительных постов. Остаётся открытым вопрос о том, лишил ли его наследства умерший около 1245 года отец, недовольный вступлением своих сыновей в нищенствующий орден и обращавшийся по этому поводу с жалобами к генералу францисканцев и даже императору Фридриху^[17]. В своей хронике Салимбене, в частности, упоминает селение Альбо, или Гайнаго, в окрестностях Пармы, в котором у него когда-то «было немало владений».

Около 1283 года он вернулся в Реджи-Эмилию, и не позже 1287 года осел в местном монастыре Монтефальконе, где вскоре и умер^[18].

Практически всю информацию о знаменитом хронисте и историке сегодня можно извлечь лишь из его собственных сочинений^[14], в документах он единожды упоминается лишь под 1254 годом, в качестве одного из присутствовавших на пострижении в монахини Беатриче д’Эсте, дочери правителя Феррары Аццо VII.

Сочинения

В своей «Хронике», охватывающей события 1167—1287 годов^[18], которую он начал составлять в 1282 году на разговорной латыни, чрезвычайно далёкой от классической^[19], Салимбене не только отразил как очевидец внутрицерковную борьбу и соперничество между монашескими орденами, но и различные факты мирской жизни своего времени, прежде всего в Италии, отчасти — во Франции, описывая многие военные, политические события и социальные конфликты, а также природные явления, например, войну крестоносцев с Саладином и третий крестовый поход (1189—1192), учреждение орденов францисканцев (1209) и доминиканцев (1216), землетрясение в Ломбардии и Тоскане (1222), осаду Пармы императором Фридрихом (1247—1248), восстание «пастушков» во Франции (1250—1251), движение флагеллантов в Модене, появление секты «апостольских братьев» Сегарелли в Парме (1260), смерть короля Людовика Святого в Тунисе (1270), «Сицилийскую вечерню» (1282) и пр. Многие из упоминаемых им исторических лиц, в частности, король Генрих III Английский, военачальник Эццелино III да Романо, кардинал Оттавиано Убальдини, граф Гвидо да Монтефельтро, юрист и дипломат Пьетро делла Винья, прорицатель Бенвенуто Асденте из Пармы, или гибеллин Тебальделло Замбрази из Фаэнцы, являются персонажами «Божественной комедии» Данте^[20].

От пристального внимания любознательного хрониста не ускользают ни личные качества и памятные деяния выдающихся современников, ни церковные праздники, ни религиозные пророчества, ни архитектурные сооружения, ни кулинарные рецепты, ни цены на продукты, ни вопросы женской нравственности и благочестия клириков, ни народные легенды и предания, ни небесные знамения, ни природные явления, ни неурожаи, ни эпидемии, вплоть до разразившегося в 1285 году в Парме кошачьего мора. С увлечением описывает он различные раритеты, такие как памятная серебряная медаль, посвящённая жителями Пармы Деве Марии в благодарность за снятие осады с города, драгоценная корона и зверинец германского императора, или же деревянный кубок, доставленный Карпини из Монголии в качестве дара французскому королю^[21]. Начиная в хронике свой собственный рассказ лишь с 1282 года^[22], он далеко не везде следует собственному жизненному принципу «верить только тому, что видел сам» (лат. dispono non credere nisi que videro), передавая различные анекдоты, в частности, о естествоиспытательских экспериментах императора Фридриха II или увлечениях папы Иннокентия III поэзией и некромантией^[23].

Являясь сторонником апокалиптических и хилиастических учений известного философа-мистика Иоахима Флорского (ум. 1202), с трудами которого познакомился ещё в 1245 году в Пизе, а затем в 1248 году в Йере, Салимбене осуждает как острые противоречия в католической церкви, так и борьбу гвельфов и гибеллинов, а также постоянное соперничество Генуи и Пизы. Будучи патриотом Ломбардии и приверженцем папской власти, он резко осуждает политику Фридриха II, считая его воплощением смертных грехов^[24].

Помимо сочинений Иоахима Флорского, Салимбене пользовался такими источниками, как «Всемирная хроника» (лат. Chronica Universalis) Сикарда епископа Кремонского (в части до 1212 г.), «Книга о временах и летах» Альберто Милиоли из Реджо (в части за 1212—1282 гг.), «Хроника пап и императоров» Мартина Опавского, а также утраченными городскими анналами Пармы^[8][13][25]. Практически не пользуясь архивными документами, он также брал необходимые сведения из «Схоластической истории» Петра Коместора, «Золотой легенды» Иакова Ворагинского и «Великого зерцала» Винсента из Бове^[26]. Но основную информацию он, несомненно, черпал из личных впечатлений во время своих многолетних путешествий, сопровождавшихся общением с видными политическими, церковными и учёными деятелями своего времени. Приводя назидательные примеры, он цитирует Вергилия, Горация, Марциала, Иеронима Стридонского, Аврелия Августина, Павла Орозия, Проспера Аквитанского, Павла Диакона и др. древних классиков^[22]. Стиль изложения его хроники здесь напоминает средневековые истории в жанре exempla, предвосхищая «Декамерон» Джованни Бокаччо^[14].

В «Хронике» Салимбене нашли отражение новые тенденции, связанные с развитием городской жизни, выразившиеся, в частности, в интересе к индивидуальному началу и повышенном внимании к анекдотам, шутовству и буффонаде^[27], а также присутствует заметный автобиографический элемент, что сближает её с позднейшей мемуарной литературой^[28] и делает выдающимся памятником итальянской предренессанской историографии. По словам хрониста, одним из возможных адресатов и благодарных читателей его труда являлась образованная племянница Агнесса, дочь его брата Гвидо, монахиня-клариссинка^[29].

По мнению отечественного исследователя средневековой культуры П. М. Бицилли, монашеская «автобиография» Салимбене органично вырастает из рыцарской семейной хроники, и, излагая генеалогию своего рода, он незаметно для самого себя плавно переходит к автобиографическому жанру, что отражает проявлявшуюся в литературе его эпохи тенденцию смещения от общего к индивидуальному^[30]. Рассказывая о поражении в 1229 году пармской коммуны в войне с Болоньей, дотошный францисканец случайно упоминает гибель в ней своего двоюродного дяди, что позволяет ему далее сообщить об остальной родне, попутно прояснив кое-какие детали своего прошлого^[31]. Ссылки на собственное присутствие в упоминаемом месте или при описываемых событиях не служат у Салимбене нравоучительным задачам, а лишь подтверждают достоверность и точность сообщений его как очевидца. «Именно необходимость придать изложению мемуарный характер, — справедливо отмечает П. М. Бицилли, — открыла ему, так сказать, дверь для автобиографического элемента, и последний вторгается в его хронику в гораздо большей степени, чем это было нужно»^[32].

Творчеству Салимбене, практически лишённого как семейных, так и местнических привязанностей, в определённой степени присущи нравственный нигилизм, пессимизм и эгоцентризм, характерные для многих его современников, живших в критическую эпоху ожидания очередного «конца света», приуроченного многими к 1260 году, объявленного Иоахимом Флорским началом «эпохи Святого духа», когда на фоне всеобщей неврастении и повышенной эмоциональности обострялась восприимчивость и наблюдательность в отношении индивидуальной человеческой личности^[33].

С другой стороны, не вызывает сомнений, что сочинение Салимбене, значительную часть своей жизни провёдшего в странствованиях по родной стране и за её пределами, не лишённого религиозных предрассудков, но обладавшего широким кругозором и сумевшего определённым образом возвыситься над характерным для его современников-хронистов местным патриотизмом, ярко свидетельствует о зарождении общеитальянского национального чувства, нашедшего своё воплощение в творчестве Данте^[34]. Так, рассказывая о морском сражении 1284 года между пизанцами и генуэзцами, хронист с горечью констатирует: «Ибо кто без печали и великого плача может рассказывать и даже думать о том, как эти два прославленных города, из которых к нам, итальянцам, приходило столько всяческих благ, разрушили друг друга единственно из честолюбия, тщеславия и суетного искания славы, в которой они хотели превзойти друг друга, как будто моря не хватает всем плавающим по нему»^[35].

«Хроника» Салимбене дошла до нас в единственной, предположительно автобиографической рукописи конца XIII века из Ватиканской апостольской библиотеки (Vatican Latin 7260), у которой отсутствуют первые 277 листов^[14]. Впервые она частично (без первой книги) была издана в 1857 году в Парме итальянским историком Антонио Бертани, использовавшим копию рукописи из Апостольской библиотеки Ватикана и допустившим немало ошибок^[36]. В 1878 году первая часть её за 1167—1212 годы опубликована была в приложении к монографии французского филолога Леона Кледа «Брат Салимбене и его подробная биография» (лат. De fratre Salimbene et de eius chronicae auotoritate)^[18]. Заново отредактированное издание её выпущено было в 1905—1913 годах в Ганновере и Лейпциге немецким филологом Освальдом Холдер-Эггером^[нем.] в XXXII томе «Monumenta Germaniae Historica»^[12]. Одно из лучших изданий оригинального латинского текста подготовлено было в 1942 году в двух томах в Бари Фернандо Бернини^[итал.] и в 1966 году там же переиздано под редакцией Джузеппе Скалиа.

В 2004 году научным издательством «Российская политическая энциклопедия» выпущен в свет первый научный перевод хроники на русский язык, подготовленный В. Д. Савуковой, И. С. Култышевой, С. С. Прокопович и М. А. Таривердиевой по итальянской публикации Дж. Скалиа 1966 года, сверенной с немецким изданием О. Холдер-Эггера 1905—1913 годов.

Также Салимбене является автором полемического трактата «Двенадцать злодейств императора Фридриха II» (лат. XII scelera Friderici imperatoris), изобилующего цитатами из библейских текстов.