Цивилизаторская миссия

Цивилизационная миссия — идеологическая концепция, оправдывавшая колониализм и основанная на убеждении народов Европы в своём культурном превосходстве и осознании своего долга принести цивилизацию другим, так называемым отсталым, народам мира^[1].

Cначала понятие цивилизационной миссии связывалось прежде всего с распространением христианства. Папа римский Александр VI своей буллой Inter caetera в 1493 году передал королевствам Арагону и Кастилии (Испании) новооткрытые земли (прежде всего в Америке). В булле говорилось: «просим Вас предпринимать с подлинным рвением к вере дело Ваше и побуждать народы, которые живут на упомянутых островах и землях, к принятию христианской религии»^[2][3]. В колониях активно действовали европейские христианские миссионеры. Они не только обращали местное население в христианство, но и открывали школы, в которых местные дети учились грамоте^[4].

Затем понятие цивилизационной миссии стало больше связываться с правом, чем с религией. Так, британский правовед XIX века Джеймс Лоример^[англ.], специалист по международному праву, делил все народы на «цивилизованные», «варварские» (полуцивилизованные) и «дикие» (нецивилизованные). Он считал субъектами международного права в полной мере лишь «цивилизованные» народы, «полуцивилизованные», по его мнению, обладали лишь ограниченной субъектностью, а какие-либо права «дикарей» им не признавались^[5].

Утверждения о цивилизационной миссии использовались, в том числе, и в Российской империи, в частности для оправдания завоевания Средней Азии. Так, Михаил Терентьев в своей книге 1875 года «Россия и Англия в Средней Азии» писал: «При громе пушек и кликах победы, грозно и торжественно вносим мы сюда наши гражданские законы, а это уже шаг к христианству. Наше Уложение основано на началах христианства, идея возмездия «око за око» не имеет здесь места. Запрещая и карая воровство, убийство, лжесвидетельство и т. д. — законы наши карают все то, что противно и самой идее христианства. Искореняя рабство, мы приготовляем нашему закону и нашей религии — незыблемый памятник»^[6].

См. также

• Бремя белого человека