Человечность (фильм)

«Человечность» (фр. L' Humanité) — французский художественный фильм режиссёра Брюно Дюмона, снятый по его собственному сценарию. Премьера состоялась 17 мая 1999 года в Каннах.

L' Humanité
Человечность
Жанры	драма детектив
Режиссёр	Брюно Дюмон
Продюсеры	Рашид Бушареб Жан Бреа
Автор сценария	Брюно Дюмон
В главных ролях	Эммануэль Шотте Северин Канеель Филипп Тюлье
Оператор	Ив Кап
Композитор	Ришар Кювийе
Художник-постановщик	Marc-Philippe Guerig[вд][1]
Кинокомпании	3B Productions Canal+ CNC
Длительность	148 мин.
Страна	Франция
Язык	французский
Год	1999
IMDb	ID 0197569

Сюжет

Фараон де Винтер, скромный полицейский в местечке Байёль на побережье Франции, живёт вместе с матерью на улице, носящей имя его отца. Новое дело, расследование изнасилования и убийства 11-летней девочки, оказывает на де Винтера огромное влияние.

В ролях

• Эммануэль Шотте — Фараон де Винтер
• Северин Канеель — Домино
• Филипп Тюллье — Жозеф
• Гислен Гескер — комиссар полиции
• Жинетт Аллегре — Элиан, мать Фараона

Награды и номинации

Каннский кинофестиваль 1999

• Гран-при
• Приз за лучшую мужскую роль (Эммануэль Шотте)
• Приз за лучшую женскую роль (Северин Канеель)

Премия Европейской киноакадемии

• Номинация за лучшую операторскую работу (Ив Кап)

Премия журнала The Village Voice

• 7-е место в списке лучших фильмов года

Критика

Заочно и со стороны почему-то представлялось, что в данном фильме с упрямым вниманием и немалым терпением описывается обычная жизнь простых людей в провинции, и это — маргинальное бытописательское кино, пусть отчасти и не лишённое человеческой привлекательности. При личном же знакомстве выяснилось: сохраняя видимость реалистического кинематографа с намеренно тягучим повествованием, когда в отдельные моменты кажется, будто режиссёр вообще забывает о том, что должен рассказывать некую сюжетную историю, это — принципиально авторское и даже программно мировоззренческое кино.^[2]

— Сергей Кудрявцев

«Человечность» — нелёгкий фильм для тех немногих кинозрителей, которые подходят к просмотру серьёзного фильма почти как к молитве. Великий фильм, как настоящая молитва, касается отношения человека к его надеждам и судьбе, смотрит внутрь него.^[3]

— Роджер Эберт