Еврейская демонология

Еврейская демонология — учение о злых духах еврейской культуры. В иудаизме, как и в других монотеистических религиях демоны, или злые духи, могут быть слугами или посланцами единого Бога (в этом демонология смыкается с ангелологией), миссия которых — введение человека во грех либо наказание согрешившего^[1].

Библия

В иудейской религиозной традиции присутствует понятие mal’ak — «посланник» единого Бога, полностью подчинённый его воле. Эти представления встречаются в Танахе, продолжаются в Новом Завете и развиваются в христианском богословии. Также согласно еврейской Библии, некоторые «сыны Божии» (что позже было истолковано как падшие ангелы) вступали в брак с женщинами и рождали «исполинов» (Быт. 6:1—5). Сатана («противник») включён в совет ангелов Яхве и действует как искуситель Иова и Давида (Зах. 3:1; Иов. 1 и 2; 1Пар. 21:1). Согласно Танаху, чужеродные национальные или природные боги реальны, но с 700—600 годов до н. э. они были представлены как низшие духовные силы^[2].

Библия, в отличие от современного ей политеизма, не отводит демонам какой-либо самостоятельной роли. Несчастья, болезни и др. посылает сам Богом, который может использовать для этого подвластных ему ангелов или духов. Так, злой дух, который возмущал Саула, это «злой дух от Господа» (I Сам. 16:14). По этой причине идея магии, которая преследует цель отпугнуть или изгнать злых демонов, для библейской теологической доктрины неприемлема. Уже книга Завета, наиболее древний свод законов, содержащийся в Библии, приводил заповедь «Ворожеи не оставляй в живых» (Исх. 22:17; ср. Втор. 18:10—12). Библейская религия требовала искоренить всякое общение с демонами. Например, Саул изгоняет из страны «волшебников и гадателей» (I Сам. 28:3). Однако народные представления о демонах библейского периода во многом близки к представлениям других народов, в том числе Ближнего Востока: демоны обитают в пустынях, среди развалин (Лев. 16:10; Ис. 13:21; 34:14), смущают дух человека, вводят человека в заблуждение и др. (I Сам. 16:15; I Ц. 22:22-23). Несмотря на это, демонов всегда посылает Бог. Среди других демонов библейская литература упоминает шедим — иноземных божеств; слово, обычно переводится как `демоны` или `дьяволы`, и родственно аккадскому sedu — `демон` (Втор. 32:17; Пс. 106:37); се‘ирим^[англ.], или `волосатые демоны`, что обитают в развалинах (Лев. 17:7; II Хр. 11:15); исходно ханаанские божества Решеф (Втор. 32:24; Пс. 78:48) и Мавет (`смерть`; Ис. 28:15, 18; Иер. 9:20); Девер (`мор`; Хав. 3:5; Пс. 91:6), представленный как демонический спутник Бога в войне; Лилит и Азазел^[1].

Литература эпохи Второго храма

В литературе эпохи Второго храма, в частности в рукописях Мёртвого моря, трактующей демонологию, отражена новая, в сравнении с предшествующим периодом, дуалистическая тенденция. По крайней мере, в отдельных иудейских течениях, например, у ессеев, демонов начинают рассматривать как существ, которые правят силами зла и лжи. Предводитель сил зла — владыка демонов, называемых Блия‘ал, Мастема или Сатан. В это время демонов рассматривали не столько как существ, несущих телесные и психические страдания, сколько как злых искусителей. Демонология этого периода повлияла на формирование демонологических представлений Нового завета^[1].

В Септуагинте (200—100 годы до н. э.) для перевода mal’ak используется греческое angelos; daimon (или средний род daimonion) со значением «дух, меньший, чем божественный» — для перевода с иврита понятий идолов, чуждых богов, некоторых враждебных природных существ и естественного зла; theos используется для обозначения единого Бога. Таким образом, в монотеистическом контексте до тех пор морально амбивалентное или нейтральное слово daimon приобретает почти исключительно негативный оттенок^[2].

Почти в то же время в еврейских раввинских комментариях angelos начинают рассматриваться как источник происхождения зла. «Сыны Божии» в Быт. 6 интерпретируются как ангелы, которые по своей собственной воле сошли на землю и через женщин родили злых духов. Самаэль, глава этих мятежных ангелов, вошёл в эдемского змея, чтобы искусить человека. Впоследствии иудейские псевдоэпиграфы и апокалиптическая литература подробно описывали восстание ангелов и их сошествие на землю, происхождение злых духов, иерархию ангелов, их обиталища, физические и моральные страдания людей, их временное и окончательное наказание, а также зло, рождённое от их союза с женщинами. Главный ангел-мятежник в этой литературе именуется по-разному: Семиаза, Азазель, Мастема, Велиар, Сатанаил, Самаэль, или Сатана^[2].

Греческие и иудейские традиции неразрывно переплетаются в комментарии Филона Александрийского к Быт. 6:1—5: «У Моисея в обычае называть ангелами тех, кого другие философы называют демонами (или духами), то есть душами, которые летают и парят в воздухе» (De gigantibus). Приравнивая библейских angelos к daimones и населяя верхние уровни вселенной духами, Филон предвосхитил последующую адаптацию греческих философских построений к христианской экзегезе, важнейшим результатом которой стал труд «О небесной иерархии», в свою очередь, составивший основу большей части средневековой схоластической доктрины об ангелах. Соединение традиций сохраняется на протяжении всего Средневековья и эпохи Возрождения. Ещё в 1621 году Роберт Бёртон писал: «Substantiae separatae и intelligences — это то же, что христиане называют ангелами, а платоники — дьяволами, поскольку они называют всех духов демонами, будь то добрые или злые ангелы» («Анатомия меланхолии»). Под влиянием Платона Филон отходит от еврейского взгляда на «богов» язычников как на злых демонов, рассматривая их как благие вспомогательные силы. Он видит (De somnium) этих духов-посредников в ангелах, которые восходят и нисходят по лестнице во сне Иакова (Быт. 28:11—13) — этот образ в христианской мысли соответствует платоновской лестнице Любви в «Пире» и становится одним из самых влиятельных в христианской мысли и искусстве^[2].

Талмуд

Талмуд свидетельствует, что еврейская вера в демонов существовала уже в эпоху таннаев. В Иерусалимском Талмуде упоминаются только три вида демонов: маззиким^[англ.] (вредоносные духи), шедим и рухот. Однако амораи Вавилонского Талмуда говорят о демонах довольно часто, на что повлияла широкое распространение веры в демонов в Вавилонии^[1]. Талмуд описывает могущество ангелов, но предостерегает от смешения их с Богом. Ангелам противостоят смутные образы демонических существ: Асмодей, женские демоны — Лилит, Аграт бат Махлат, Наама и др., которые представлены соблазнительными для мужчин и губительными в отношении рожениц и младенцев и т. п. (в греческой мифологии ту же роль играла Ламия); болезнетворные духи особых недугов: Шаврири, Руах Церада, Бен Темальйон и др. Еврейские представления об ангелах и демонах ближе всего к образам зороастрийской мифологии: семь архангелов — семь амеша спента, Сатана — Ангро-Майнью и др.^[3]

Талмуд говорит в основном о злых демонах. Эти существа окружают людей со всех сторон: местами их обитания служат воздух, вода, деревья, крыши домов; они невидимые, весьма многочисленные и доставляют человеку разные неприятности. Царь демонов именуется Асмодей, а по другой аггаде — Самаэль (ангел смерти), который убивает людей смертоносным ядом (сам ха-мавет). Его называют также главой дьяволов (рош-станим). Царицей демонов считается Аграт бат Махалат, которую иногда отождествляют с Лилит; она носится по воздуху в колеснице, сопровождаемая десятью тысячами вредоносных демонов^[1]. Раввинистическая традиция негативно относится к образам демонов, но в бытовой среде страх перед ними был распространён^[3]. Талмуд и мидраши часто говорят о демоне, называемом Кетев Мерири — имя встречается ещё в Библии (Втор. 32:24). Это существо вредит людям в определённые часы суток, особенно он опасен между 17 таммуза и 9 ава. В иное время эти функции выполняет другой демон. Народная среда присвоила этим персонажам весьма конкретные черты^[1]. Так Кетев Мерири имел голову телёнка, вращающиеся рога и единственный глаз в груди^[3].

Талмуд и мидраши рассказывают, что Соломон при строительстве Иерусалимского храма пользовался услугами демонов обоего пола (Гит. 68б). Они приносили еврейскому царю из Индии воду, при помощи которой он выращивал растения, невиданные в Земле Израиля (Мидраш Кохелет Р. 2:7). Защитить от демонов должно изучение Писания. Особую защитную силу приписывали псалму 91. Предание говорит, что его читал Моисей, восходя на гору Синай. В мидраше рекомендуется читать этот псалом, «ибо весь мир полон злых духов и маззиким» (Танх. Мишпатим 19). Мидраши содержат толкование этого псалма, дающие обширные сведения по демонологии талмудического периода (например, Мид. Пс. 91; Танх. Мишпатим 19; Чис. Р. 12:3-4). Действие, которое совершено под давлением силы, уподобляется в Талмуде дьявольскому принуждению (РхШ. 28а), что говорит о некоторой власти демонов над людьми и бессилии перед ней воли человека. Хотя по Талмуду и мидрашам рассеяны обширные сведения о демонах, демонология в талмудической литературе не систематизирована, хотя и указываются определённые функции отдельных демонов. Вера в демонов принималась всеми комментаторами и кодификаторами Талмуда. Единственный отвергавший демонологию, — Маймонид^[1].

Каббала

Каббалистическая демонология не только использует все демонологические мотивы, имеющиеся в Талмуде и мидрашах, но и вводит новые элементы; основные среди которых: попытка систематизировать демонологию, чтобы она соответствовала каббалистической доктрине; введение в демонологическую тематику новых мотивов, заимствованных из нееврейской среды, преимущественно из средневековой арабской и христианской демонологии, а также из германского и славянского фольклора. Идеи, сформулированные ранними испанскими каббалистами, в том числе Нахманидом, повлияли на всю более позднюю еврейскую литературу, в которой трактуются проблемы демонологии. Испанские каббалисты считали, что демоны созданы не из четырёх элементов, из которых составлены все вещи (воды, земли, огня и воздуха), а лишь из двух — огня и воздуха, и поэтому демонические существа недоступны для человеческого восприятия. Однако и они подчиняются законам природы: демоны умирают и разлагаются, как и всё, что смертно. Нахманид утверждал, что демоны принадлежат к роду Самаэля, который при этом есть душа планеты Марс, а Исав (в еврейской традиции символ христиан) — его подданный среди народов мира. Каббалисты Кастилии связывают существование демонов с последней из десяти ступеней «левой стороны», то есть изнанки Божественной эманации^[1].

Несмотря на это, книга Зоар, следуя за талмудической легендой, утверждает, что демоны происходят от союза между людьми и демоническими силами. Отдельных демонов, например Лилит, Бог сотворил в первые шесть дней творения как бестелесные души. Эти создания стремились получить телесный облик через сожительство с людьми, — вначале с Адамом, а затем сходясь с его потомками. Рожденные от такого сожительства демоны также стремятся к сожительству с людьми. Сексуальный аспект во взаимоотношениях людей и демонов вообще занимает заметное место в Зоаре и в ряде более поздних каббалистических сочинений. Демоны из этих источников весьма сходны с христианскими суккубами и инкубами. Книга Зоар утверждает, что души порочных людей после смерти становятся злыми духами (маззиким). Говорится и о добрых демонах, готовых помогать людям. Они подвластны Асмодея, признают Тору и понимаются как «еврейские демоны». В других демонологических системах, связанных с испанской каббалой, во главе демонов стоит трое царей: Халама, Самаэль и Кафкафуни. В этих демонологических системах обычно содержатся списки ангелов и демонов, которые ответствены за ночные часы семи дней недели, либо демонологическая интерпретация некоторых болезней, в частности эпилепсии. Эти системы не всегда связаны с каббалистической демонологией, а некоторые из них, как предполагается, предшествуют ей^[1].

Евреи Северной Африки и Ближнего Востока часто смешивали элементы каббалистической и арабской демонологии. Ашкеназские демонологические представления ашкеназов отражают писания Иехуды бен Шмуэля хе-Хасида и его учеников. Нахманид свидетельствует, что в некоторых кругах ашкеназов было распространено занятие магией. Подробные сведения о демонологических представлениях ашкеназов позднего средневековья содержатся в книге Ма‘асе-бух. Помимо народных поверий еврейская демонология заимствовала элементы из магической литературы христианской среды. Подобную каббалистическую демонологию периода изгнания евреев из Испании, которую приписывают каббалисту XVI века Иосефу Тайтацаку из Салоник, излагает книга «Ха-мал’ах ха-мешив» («Ответствующий ангел»). Здесь иерархию демонов возглавляют Самаэль, покровитель Эдома, и Амон, покровитель Египта, олицетворяющий ислам. Об Амоне говорят многочисленные источники этого периода^[1].

Европейская демонология эпохи Возрождения оказала влияние на Хаима Витала, утверждавшего, что демоны созданы только из одного элемента, а не из двух. В Лурианской космической каббале часто говорится о носителях зла — клиппот (`скорлупа`), которые должны быть приведены к повиновению при помощи соблюдения предписаний Торы; однако здесь они обычно не имеют собственных имён и не отождествляются их с демонами. Такое отождествление приводит книга Шимшона из Острополя (умер в 1648) «Сефер карнаим» («Книга лучей», 1709) — последнее оригинальное сочинение по каббалистической демонологии^[1].